Диалектика развития архитектурной мысли #001
Статья «Архитектура как пощечина бетоно-железу» была опубликована Казимиром Малевичем в первом номере газеты «Искусство коммуны», издание которой предпринял Отдел изобразительных искусств Наркомпроса в декабре 1918 г. В этом же выпуске, целиком программном, впервые появился «Приказ по армии искусств» В. Маяковского, напечатаны статьи Н. Пунина и др.
Выступление Малевича по конкретному поводу стало своеобразной декларацией провозвестника новой предметно-пространственной среды. Это была отнюдь не реплика очевидца на возникновение нового архитектурного ансамбля Москвы, а вызов, брошенный представителям старшего творческого поколения.
Казанский вокзал — итог многолетней, к тому времени еще не завершенной работы Алексея Щусева — выражал чаяния целой плеяды мастеров архитектуры, видевших в Москве оплот национальных традиций: Ф. Шехтеля, Н. Рериха, И. Бондаренко. Ретроспективности их творчества автор статьи противопоставил новую художественную систему. В ее основе лежало более сложное, чем прежде, взаимодействие художественного образа с реальностью. Поскольку Малевич поднялся на новую ступень развития эстетической мысли, наименее привлекательной в его глазах оказалась та концепция, от которой он непосредственно отталкивался. Именно поэтому выдающееся произведение Щусева, бывшее на стадии проектирования и строительства, безусловно, новаторским, очень скоро вызвало столь неоднозначную оценку.
Объясняя в автобиографии генезис своего творчества, Щусев рассказал о специфике образа Москвы, открывшейся ему в ту пору, когда еще юношей, студентом петербургской Академии художеств, он впервые ее увидел: «Москва как город не произвела особого впечатления, ее булыжные мостовые и беспорядочная застройка после нарядной Одессы, где я бывал в юности. Но Кремль, особенно с его башнями, теремами и соборами, захватил меня своими историческими образами. Думы о Москве всегда впоследствии были связаны с Кремлем».
Это ощущение и пытался выразить мастер в новой постройке. Стилистическое решение Казанского вокзала он считал итогом всего своего прошлого опыта, начиная с процесса обучения. На его глазах распалась академическая система архитектурного образования. Зодчий пишет, что когда в 1891 г. восемнадцатилетним юношей поступил в академию, «большинству профессоров было уже около 70 лет». Новые преподаватели провели в жизнь реформу этой школы. Но, вспоминая об их деятельности и сравнивая ее с методикой предшественников, Щусев отметил, что на его памяти академия всегда «в отношении рисунка и деталей... могла соперничать с любой заграничной».
Архитекторам его круга еще казалось, что секрет формирования художественного образа сооружения скрыт именно в понимании деталей. Так думали и практики и теоретики. Щусев об этом рассказывает: «У Стасова были под покровительством неважные архитекторы, например Гартман и Ропет, которые работали в «петушином» русском стиле. Из ведущих архитекторов были... Померанцев, который построил Торговые ряды в Москве (ГУМ), Шервуд — автор Исторического музея, Чичагов — автор Думы. Эти постройки сочинены на русской основе. Но когда архитекторы хотели при помощи принципов «Ренессанса» поднять русскую архитектуру на более высокую ступень и изменить ее «тяжелые» пропорции, они недоучли характера деталей русской архитектуры и все исправили в худшую сторону. Получился ложнорусский стиль». Официальный сайт казино PlayAmo https://playamo.info
